Сколько вешать в граммах. На какой срок стоит вводить реабилитацию

Константин Гричанин
Заместитель директора департамента судебной практики ПАО «НК «Роснефть», доцент департамента частного права НИУ ВШЭ

Как писал известный английский литературный критик Самюэль Джонсон, «Я не желал бы жить с человеком, который лжет, когда трезв, и которого надо налить вином, чтобы вырвать у него слова правды». Он же говорил: «Красное вино — на­питок для мальчишек, портвейн — для мужчин, но тот, кто стремится быть героем, должен пить ­бренди».

Заявленная тема, а также превью для нее в виде афоризмов Самюэля Джонсона, с одной стороны, являются максимально абстрактными и философскими, с другой стороны — максимально конкретными и практичными.

Абстрактность сроков реабилитации в форме реструктуризации долгов заключается в отсутствии ответа, универсального для всех категорий должников, как и отсутствие ответа в универсальной дозировке количества алкоголя для лица, его употребляю­щего, без учета его физиологических свойств.

В свою очередь, практичность и конкретность может заключаться в поиске наиболее сбалансиро­ванных решений о «дозировке» срока реабилитации для должника в зависимости от сформированных критериев, присущих разным группам должников (размер активов, специфика отрасли и т. д.).

Для начала хотелось бы всецело приветствовать устремление нашего законодателя (или, скорее, неравнодушных профессионалов в области банкротства), неустанно продвигающего в наш правопорядок вопрос реабилитации как таковой, ибо, являясь известным институтом в развитых правопорядках, он объективно назрел для его внедрения у нас, что может свидетельствовать о том, что мы ­наконец-то движемся к фактическому закреплению продолжниковой модели в банкротстве.

Надо признать, что экономическая ситуация ковидных и постковидных времен ярко обнажила потребность предпринимательского класса в дополнительных мерах поддержки со стороны государства (кроме моратория и еже с ним связанных вопросов), в том числе посредством кардинального реформирования банкротного законодательства и внед­рения настоящей реабилитационной процедуры (да простят меня финансовое оздоровление и внешнее управление, и пусть с принятием закона земля им будет пухом, ну или что-то типа того). Хочется верить, что таким образом мы движемся к тому, что не каждое (без учета статистической погрешности, каковыми являются ныне существующие «реабилитационные» процедуры) банкротство будет заканчиваться ликвидацией должника, а в ситуа­ции, когда должник имеет шанс на выздоровление, он этим шансом сможет воспользоваться.

Итак, что же нам предлагается и имеет отношение к срокам реабилитации.

Избавляемся от «излишков»

В качестве первого шага, дабы усмирить бурные дискуссии юридического сообщества о целесо­об­разности существования процедуры наблюдения (представляется, что так и не удалось найти единого мнения, кто и за кем наблюдает в этой процедуре банкротства), — наблюдение ликвидируется (в отсутствие для него «права на жизнь» единство, вроде бы, было почти абсолютное).

Что же это нам дает: движемся к хорошему, хорошее заключается в том, что мы получаем реальную реабилитационную процедуру — реструктуризацию долгов — и избавляемся от внешнего управления и финансового оздоровления. Возможно, предлагаемая реструктуризация долгов чем-то походит на реинкарнацию внешнего управления, но, скорее, это все-таки самостоятельный и самодостаточный институт, не обремененный недостатками внешнего управления. Кроме того, получаем одно из самых драгоценных ресурсов — время. Ибо теперь наблюдать ни за кем не нужно, а можно сразу приступать к действиям — либо быть реструктуризации, либо быть ликвидации посредством введения ликвидационной процедуры. Соответственно, кредиторы и сам должник раньше получают определенность, а недоб­росовестные лица — лишаются возможности вывода активов в наблюдении.

Кроме того, мы получаем опровержимую пре­зумпцию, что если представленные должником или иным лицом доказательства не позволяют сделать вывод о возможности или невозможности восстановления платежеспособности должника, то вводится реструктуризация долгов. Не вдаваясь в длительную оценку плюсов и минусов такого подхода, отметим лишь то, что это может играть на руку как кредиторам, так и должникам и быть средством для манипуляций в обе стороны. Главное в этой ситуации — контроль за добросовестностью сторон и наказание в случае злоупотреблений, поскольку обозначенная выше ценность — время, которое экономится за счет отмены наблюдения, — может быть попросту безвозвратно утрачена.

Кто у руля

Существенным обстоятельством, влияющим на срок для реструктуризации долгов, является способ управления должником. Благо законодатель не стал ограничиваться и предложил целых четыре:

Каждый из указанных способов прямо отражается на сроках реабилитации — новой команде требуется больше времени для оценки текущего состояния должника, проработки и оценки сценариев его «выздоровления». В то время как действующая команда может оперативнее проработать данные вопросы. ­Кроме того, накладывается и то, что на текущий момент вряд ли мы имеем достаточное количество антикризисных управляющих, «заточенных» на оздоровление должников, а не их привычную ликвидацию (что, конечно же, потребует большего времени, ибо антикризисным управляющим придется много что познавать методом собственных проб и ­ошибок).

Как быть

Очередным фактором, влияющим на сроки реабилитации, является то, каким образом будут реструктурированы долги перед кредиторами. План реструктуризации:

Если говорить о содержательной части проработки каждого из указанных пунктов (а не формальной, какой зачастую является отчет арбитражного управляющего по результатам процедуры наблюдения), то очевидно, что подготовка сущностного документа, по сути являющегося базовым, для всей процедуры реструктуризации долгов будет занимать значительное время.

Утверждение плана реструктуризации

Должнику необходимо предложить кредиторам план реструктуризации в течение четырех месяцев с даты введения арбитражным судом реструктури­зации долгов. Предложить план реструктуризации может не только должник, но и конкурсный кредитор должника, уполномоченный орган, антикризисный управляющий, учредитель или участник должника, представитель работников должника и другие заинтересованные лица. План реструктуризации считается согласованным кредиторами, если за него проголосует большинство от присутствующих на собрании кредиторов.

Сколько вешать в граммах

В качестве срока для реализации плана реструктуризации долгов предлагается срок в четыре года со дня его утверждения арбитражным судом, с воз­можностью продления еще на четыре года. Итого восемь лет. Если следовать логике, что законодатель задался реальной целью помочь бизнесу и не ликвидировать то, что можно еще спасти, то предложенный срок представляется сбалансированным. Бизнес-­среда, тем более в условиях продолжающейся турбулентности и отсутствия каких-либо надежных ­ориентиров, не может похвастаться своей стабиль­ностью.

Это означает, что в рамках реализации плана реструктуризации долгов менеджменту должника (в широком смысле этого слова) неминуемо придется сталкиваться не только с трудностями его реализации, но и с вероятной необходимостью его адаптации под постоянно меняющуюся конъюнктуру. Подобные изменения сулят необходимость их согласования с кредиторами и, возможно, — новый цикл реализации плана реструктуризации долгов. В одной ситуации, когда должник является не большим «игроком», это требует меньших (в абсолютных масштабах) временных затрат, в другой, когда мы имеем дело со значительными «игроками», такого времени нужно существенно больше. Как мы хорошо знаем, в большинстве своем выработка и соблюдение процедурных аспектов занимают больше времени, чем их реализация.

В этой связи текущее предложение по сроку представляется оптимальным, при условии соблюдения баланса интересов сторон и надлежащей борьбы со злоупотреблениями.

Предыдущая статья

Как убедить кредиторов в необходимости реабилитации должника

Следующая статья

Пять советов для желающих провести реабилитационную процедуру