Личная конституция Екатерины Тягай
С детства я наблюдала, как интересно и по-разному складывается профессиональная жизнь моих родителей и дедушки с бабушкой — все они юристы и даже окончили один университет.Довольно рано стало ясно, что я убежденный гуманитарий, и некоторые из возможных профессий отпали априори. Поэтому было решено выбрать ту профессию, которая никого еще в нашей семье не подводила и, как выяснилось, меня тоже не подвела.
К школе я относилась неплохо. Из предметов больше всего любила литературу, русский и иностранные языки — даже японский успела поучить, правда, далеко не продвинулась. Параллельно с общеобразовательной школой я училась в американской школе «Дом Станкевича» — это были 11-летние курсы истории и литературы на английском языке. Пожалуй, мой самый прекрасный образовательный опыт школьных лет. Там была невероятная атмосфера: во-первых, очень здоровая, во-вторых, требовавшая определенной степени погружения от каждого. Поэтому формировался общий культурный код. Мне и сегодня это кажется одной из важнейших функций образования.
Яркое воспоминание из детства -ощущение медленно идущего времени и бесконечных возможностей, связанных с тем, что у тебя этого времени очень много впереди. Мне повезло, что с самого детства у меня очень близкие отношения с родителями. Поэтому я четко ощущаю, насколько плотно моя детская жизнь вписана в контекст семьи. Много ярких воспоминаний, повлиявших на меня сегодня, связано именно с родными. От вкуса к жизни до системы ценностей — все главное было заложено тогда.
Папа — мой авторитет. Как человек, выросший в юридической семье, я постоянно замечала, что мама с папой и бабушка с дедушкой будто бы лучше других понимают, как устроен мир: все вокруг обращаются к ним за советами. Но, конечно, самым неопровержимым авторитетом для меня был и остается папа. Я впервые начала работать именно с папой — еще на первых курсах института — и сегодня, спустя столько лет, по-прежнему убеждена, что он один из самых талантливых юристов, которых я знаю, с парадоксальным мышлением и бизнесовым взглядом, которого так часто не хватает даже очень хорошим юристам.
Границы собственных амбиций — это то, чем отличаются нынешние студенты от тех, кто учился 10 лет назад, причем баланс довольно неожиданный. Когда я оканчивала университет, у многих из нас были абсолютно неограниченные амбиции, потому что рынок юридический 10 лет назад был совсем другим. Это было время расцвета ильфов, и всякий мало—мальски сориентированный выпускник представлял себя через 5 лет партнером международного гиганта (многие, кстати, стали). И хотя сегодняшние студенты родились и выросли в годы безграничной свободы, в своих представлениях о профессиональной самореализации они значительно прагматичнее, в чем-то даже приземленнее — многие, например, думают не о покорении мира, а о комфортном месте работы в родном городе, куда планируют вернуться после учебы. В этом нет ничего плохого, но я по-прежнему считаю, что нужно стараться откусить больше, чем можешь прожевать.
Я постоянно учусь у студентов и вместе с ними. Как сказал мой научный руководитель Виталий Васильевич Безбах, когда я волновалась перед своими первыми лекциями и семинарами: «Лучший способ выучить предмет — начать его преподавать», это оказалось действительно так. Я общаюсь с юными людьми, которые собрались вместе, потому что их объединяет желание развиваться, но при этом у каждого свой характер, свои ожидания, манеры общаться и способность воспринимать. А время ограниченно, и нужно многое успеть: в таком режиме происходит постоянный тренинг профессиональных и человеческих скиллов. Кстати, при каждой итерации меняется мой собственный взгляд на проблему, есть возможность углубляться в предмет и расширять сферу интересов.
Во мне сочетается сразу несколько профессий. Юрист, ученый (хочется верить) и, как сейчас модно говорить, менеджер в образовании. Когда долго руководишь большим коллективом людей, появляется неприятная привычка — синдром начальника, его бывает трудно контролировать. Мне это кажется несимпатичным и сильно вредящим нормальной жизни. Поэтому и на работе, и за ее пределами я стараюсь максимально легко относиться ко всяким статусам и должностям, а к своей — так вообще с большой долей самоиронии. Можно быть очень ответственным и преданным делу, просто в позу для этого не обязательно вставать.
Перед нами, как перед гражданским обществом, не побоюсь этого слова, стоит задача поднимать авторитет не только юридической профессии в целом, но и профессии ученого и преподавателя. Люди, работающие в университете, должны быть символом успеха в профессии, которой они обучают других, иначе это полная профанация. Люди, которые учились с чувством уважения к университету и преподавателям, сохраняют потом уважение к своему образованию. Трудно сохранять профессиональное достоинство, если сомневаешься в своих знаниях и источнике их получения. Смешно слышать от некоторых работодателей, что они ждут на работу студентов только с красным дипломом или учившихся у определенного преподавателя, это свидетельствует о каком-то перекосе в сообществе и недоверии к друг другу, что в юридическом мире просто недопустимо.
Чтобы студенты тебя услышали, поверили тебе и настроились на одну волну, важно говорить с ними на одном языке. Не нужно заискивать или искусственно сыпать суперсовременными жаргонными словечками. Нужно как раз другое: искренне понимать, какая сейчас актуальная повестка в социальном и культурном смысле. Когда учишь своих современников, пусть между вами и значительная разница в возрасте, просто необходимо самому быть современным. Студенты безошибочно чувствуют нечестность и халтуру — когда работа с ними является рутиной, не требующей подготовки. И, наоборот, благодарно реагируют, если видят, что преподаватель старается вписать предмет в контекст общей реальности. Это, кстати, нетрудно сделать, учитывая, что право регулирует постоянно меняющиеся общественные отношения. В общем, важно быть up to date и понимать, чем юридическое сообщество живет, а не просто жонглировать оторванными от действительности дефинициями и классификациями.
Главная задача для юриста и преподавателя, в моем понимании, связана не только с профессией, а в целом с достижением той гармонии в собственной жизни, которой хочется делиться с другими. Нет ничего драматичнее, чем образ успешного в работе человека, который при этом несчастлив в своей частной жизни. И я не только о личной жизни говорю. Важно быть гедонистом, если угодно. Людям приятнее быть заодно с теми, кому хорошо.
Моя самая главная ценность — это люди, которые сегодня рядом со мной. Они прошли все эмоциональные фильтры, проверку моей внутренней «службы безопасности», выстояли и хотят вместе идти дальше. Ближний круг определяет то, где ты находишься, чем занимаешься, каких успехов достигаешь, в каком направлении развиваешься. Это и о работе, и о дружбе, и о любви. Роль личности в истории велика, но роль нескольких объединившихся личностей еще больше. Я не очень привязываюсь к «достижениям» как к самостоятельной ценности. Важно, конечно, понимать, что ты соответствуешь своим способностям и потребностям, но это очень переменно. Поэтому единственное, на что стоит делать ставку, как справедливо отмечали Мамут с Кудриным в своей известной лекции на Стрелке, это человеческий капитал.
Деньги для меня — один из инструментов получения удовольствия от жизни. Поэтому я отношусь к ним с уважением. Иногда деньги нужны просто для баловства, а иногда от них, к сожалению, зависит решение жизненно важных вопросов. Деньги можно вовсе не «любить», но нужно понимать, что они должны быть. От денег начинаешь зависеть, когда их нет, а когда они есть, ты измеряешь ими степень материальной свободы.
Моя мечта — чтобы родители всегда были рядом. Хочется, чтобы все поколения семьи — и старшее, и мое, и младшее, когда появится, — как можно дольше наблюдали здоровое, счастливое и гармоничное состояние друг друга. Это не самая оригинальная мечта, но очень важная, хотелось бы, чтобы она реализовалась.
Когда я прихожу с работы, то остаюсь собой, но пытаюсь переключаться. Лучше всего в этом помогают путешествия. Не обязательно дальние длительные поездки, можно и в Подмосковье на выходные отлично выбраться. Особенно приятно уезжать спонтанно и в хорошей компании, я стараюсь не лишать себя такого удовольствия. Некоторым людям в путешествиях со мной бывает непросто, потому что у меня обязательно припасен чек-лист по культурным, гастрономическим и развлекательным точкам, каждую из которых я самоотверженно отстаиваю. При этом сама не раз убеждалась, что самые классные приключения случаются, когда внезапно сворачиваешь в случайно приглянувшийся городок.
Искусство для меня — это прежде всего форма самовыражения. Оно не должно быть заложником классических рамок или традиционного понимания. Очень люблю кино, постоянно что-то смотрю дома или хожу на показы. Поэзия на меня сильно повлияла на определенном этапе. Вообще, умение одного человека так находить слова, чтобы они были правильно поняты другим человеком и донесли до него вложенный в них заряд — это, пожалуй, главное из искусств.
